10.11.2011 в 20:58
Пишет Vera Chambers:С точки зрения сливы
Это мы так вчера с Рюсэй, которая wakamizu, за гравюры японские поговорили.
Название: Слива на окраине
Автор: Вера Чемберс
Жанр: голое рэйбими и немножечко кайдан
Навеяно: вот этим.
Красота не облагораживает убийство. Даже в этой стране - не облагораживает. А если бы было иначе, я перестала бы цвести. Я - слива, что растет на самой окраине города, где назначают тайные свидания женатым мужчинам и сводят старые счеты, и земля вокруг меня настолько пропиталась кровью, что кажется - она жжет мои корни.
Я почти знаменитость. Меня изображают на гравюрах как хранительницу запретной любви, как свидетельницу сомнительных подвигов, как символ той стойкости и отваги, которой не хватает людям, еженощно режущим друг друга под сенью моих ветвей. Обо мне знает каждый житель, мне даже пытались дать имя - может, оно и живо в людской памяти, но я и не пыталась его запоминать. Чем здесь хвалиться? Чем гордиться? Кому передать имя?
Неизвестный мне - он так же растворится в ночи, как сотни других, которым повезло - член семьи якудзы вытирает меч листом дешевой бумаги, а я стараюсь не ронять лепестков, чтобы не приукрашивать ни его самого, ни труп - все, что осталось после отвратительного убийства. Пусть смерть останется смертью, а не её театральным изображением. Если бы это было в моей власти, я бы не дала и своей ветви, подрубленной неумелым мечником, упасть на тело его поверженного врага...
...но люди сильнее.
URL записиЭто мы так вчера с Рюсэй, которая wakamizu, за гравюры японские поговорили.
Название: Слива на окраине
Автор: Вера Чемберс
Жанр: голое рэйбими и немножечко кайдан
Навеяно: вот этим.
Красота не облагораживает убийство. Даже в этой стране - не облагораживает. А если бы было иначе, я перестала бы цвести. Я - слива, что растет на самой окраине города, где назначают тайные свидания женатым мужчинам и сводят старые счеты, и земля вокруг меня настолько пропиталась кровью, что кажется - она жжет мои корни.
Я почти знаменитость. Меня изображают на гравюрах как хранительницу запретной любви, как свидетельницу сомнительных подвигов, как символ той стойкости и отваги, которой не хватает людям, еженощно режущим друг друга под сенью моих ветвей. Обо мне знает каждый житель, мне даже пытались дать имя - может, оно и живо в людской памяти, но я и не пыталась его запоминать. Чем здесь хвалиться? Чем гордиться? Кому передать имя?
Неизвестный мне - он так же растворится в ночи, как сотни других, которым повезло - член семьи якудзы вытирает меч листом дешевой бумаги, а я стараюсь не ронять лепестков, чтобы не приукрашивать ни его самого, ни труп - все, что осталось после отвратительного убийства. Пусть смерть останется смертью, а не её театральным изображением. Если бы это было в моей власти, я бы не дала и своей ветви, подрубленной неумелым мечником, упасть на тело его поверженного врага...
...но люди сильнее.